Топ-100
Несколько слов:
Часть восьмая. Доктрина непадшего человечества

1

Доктрина эта содержит два главных принципа.
Первый гласит о том, что существует непадшее человечество. Монады, не подпавшие под власть Люцифера, образовали духовную цивилизацию на много порядков выше, чем наша. Сведения о ней под разными именами стучались и стучатся в окаменевшие сознания людей. Одним из синонимов непадшего человечества несомненно выступает понятие Белого Братства. Обратите внимание на термин «Белое Братство». Как и Белый Поток природы, он символизирует собой чистоту, незапятнанность, безгреховность.
Второй принцип Доктрины гласит, что наша связь с Единым, или Отцом Небесным, устанавливается и осуществляется через посланников Его, а ими являются представители непадшего человечества. В отличие от нас, у них нет кармы, которую надобно изживать в течение длинного ряда земных воплощений. Если же они облекаются в человеческие тела, то только для выполнения миссионной задачи. С их стороны это добровольная жертва, продиктованная состраданием и любовью к людям.
— К числу представителей непадшего человечества, — говорила Мария Вадимовна, — принадлежали и будущие ученики Христа. Для Иисуса Христа не составляло особого труда различить посвятительные знаки, незримо горевшие над ними. Потому с такой легкостью он находил их в толпе и властно звал за собою. И потому с такой легкостью и радостью, поначалу, быть может, не отдавая себе отчета, что заставляет их беспрекословно повиноваться, они и следовали за Ним.
Иисус Христос четко объясняет, почему именно на них остановился Его выбор. «Если бы вы были от мира, то мир любил бы вас, а как вы не от мира — то Я избрал вас».
Увы, мир не любит того, что не вмещается в его ограниченное сознание. Люди как бы инстинктивно сторонятся всего, что может вывести их из состояния инертности и духовного оцепенения. Ради сохранения спокойствия и рутинного образа жизни они подчас готовы на любое злое деяние. Потому пророки всегда подвергались унижениям и были побиваемы камнями. Духовная пустыня окружала их, и был «гласом вопиющего в пустыне» их зов, обращенный к людям.
Вспомните, как встречали Иисуса Христа и Его Учение иудеи, и прежде всего фарисеи и книжники, образующие — если употреблять современную терминологию — интеллигенцию иудейского народа. На любое слово Нового Откровения они отвечали одним и тем же: мертвой буквой Ветхого завета. Иисус Христос обнажал и вскрывал тайны бытия, возвращал зрение слепорожденным, исцелял бесноватых. А что же они, знающие о приходе Мессии и теоретически допускающие возможность Его прихода в данный отрезок времени? Или ударялись в казуистическое крючкотворство, уличая, предположим, Иисуса в нарушении заповеди, запрещающей любое действие в субботу (если исцеление свершалось в субботний день). Или пускались в бесконечные умозрительные словопрения по поводу того, какой силой Иисус изгоняет бесов: силой Бога или Вельзевула?
Будда учил: если стрела вонзилась в тело слона, то ее надобно немедленно извлечь, чтобы избавить от страданий благородное животное, а не рассуждать о том, откуда она прилетела, из какого материала изготовлена и т. п. Но именно вот этим, мягко выражаясь, неплодотворным делом и занимались оппоненты Христа в то время, когда он извлекал стрелу из тела страждущего человечества. Живую истину они готовы были похоронить под мертвой схоластикой: а правильно ли он извлекает эту стрелу, а имеет ли он вообще право извлекать ее?
Помрачение сознания падшего человечества было настолько велико, в такую плотную пелену самости, напоминающую погребальный саван, было оно закутано, что, казалось, еще мгновение, и погаснут божественные искры, елееле тлеющие в душах людей. И лишь в последний момент у самого края пропасти, ведущей в Ничто, было остановлено (не остановилось, а было остановлено) человечество. И произошло это, как вы знаете, примерно две тысячи лет назад по земному времени.

2

Только те, кто не признает иной силы, кроме материальной, могут считать распятие Христа Его поражением. На самом же деле не поражением это было, но величайшей победой, отозвавшейся гулким эхом во всех невидимых сферах Бытия.
Но чтобы понять глубину этой победы, надо осознать космичность явления Христа. Надо четко уяснить себе, что Его воплощение было вселенским событием, причем главным и определяющим, изменившим не только пути земного человечества, но и всего Кольца Ориенталистского, ибо Сын Божий спускался на землю не только ради Земли и земного человечества, но и ради всей Вселенной и существ, живущих в ее многочисленных обителях. Иисус Христос прошел сквозь все планы мироздания, перестраивая космические ритмы и преобразовывая материальную структуру звездных материков.
Христос — это Вечность, распятая на Кресте времени. Только Вечность и может быть такой снисходительной к нам, ограниченным узкими земными рамками. Только она и может быть столь милосердной и всепрощающей.
Вспомните, что говорил Христос. Он говорил, что «пришел не судить, но спасти мир». Вспомните, что никогда не отсекал Он от себя не поверивших в Него. Он лишь объяснял: «Отвергающий Меня и не принимающий Слов Моих — имеет судью себе: слово, которое Я говорил».
Какое же это Слово? То самое, о котором сказано в Евангелии от Иоанна: «В начале было Слово». То есть Слово первозданное, «бывшее в Боге» и заложенное в начале времен в монаду. Совесть стоит на страже Его.
Именно она как страж Божественного Слова и есть неподкупный наш судия.
«Сын Человеческий» — так определял свою земную ипостась Иисус Христос. Вслед за Ним ощутить себя Сыном Человеческим, жить и поступать в соответствии с этим — вот кратчайший путь соединения с Истиной. Именно в этом, а не в соблюдении каких-то определенных ритуалов и догм и заключается момент приобщения к Космической Церкви Христа. Она существует, Космическая Церковь Христа, но не всегда она выявлена прямолинейными человеческими словами, как это делаю я сейчас. А человек должен вырасти в Сына Человеческого еще и потому, что только через «Сына» может раскрыться и стать воплощенной Божественная Мудрость, неразрывная для нас с Именем Параклета.

3

В одном из сокровенных источников говорится:
«Редко бывает явным Божественное Присутствие на Путях Нисхода, но оно перестает быть тайным, когда совершит половину Пути своего человечество и когда Новое Откровение раскроет Врата Возврата».
Непосредственное Божественное Присутствие — вот главное знамение нынешнего периода времени, делающее его непохожим на любой другой.
В Свете Нового Откровения становится ясным, в чем состоит стратегическая задача наших дней. Две части, на которые раскололось человечество в начале времен — падшее и непадшее, — должны воссоединиться под знаком возвращения к истокам. Все, что способствует выполнению этой задачи, отвечает духу Учения Параклета.
В свете Нового Откровения становится ясным, что Дух Истины это воскресший Бог, сопутствующий людям. Бог, готовый раскрыть людям тайну Воскресения. Ключ к ее расшифровке вот в этой формуле, предельно приближенной к языку современной науки: «Материя есть уплотненная энергия, а энергия есть уплотненная мысль».
В свете Нового Откровения становится ясным, что время, послужившее крестом для распятия Вечности, представляет собой лишь тень Ничто на лике Вечности. И в лучах восходящего Солнца Новой Эры исчезнет время погрузившись в Вечность.

4

Я излагаю — естественно, в общих чертях — суть концепции, к которой приобщала нас Мария Вадимовна на протяжении ряда вечеров. Одушевленный этой концепцией, я писал в своем дневнике, специально предназначенном для медитаций.
«Сын Человеческий устремляется к Отцу. Сын Божий — к Абсолюту. Все слитно, все едино, а обозначение «Сын Человеческий» и «Сын Божий» указывают на две ипостаси Твои: сотворенную и несотворенную. Между ними непроходимая пропасть, но она мгновенно исчезает, и на ее месте возникает сияющая вершина, если Сын Человеческий ощутит себя Сыном Божиим и воззовет к Отцу»
И еще:
«Сын Божий» — понятие это извечно. Оно зафиксировано в древнейших источниках. Но осознание того, что Сын Божий есть в то же время Сын Человеческий, приходит позже в результате общего духовного роста. Воплощение Сына Божьего как Сына Человеческого в исторически конкретный период времени есть Иисус Христос. Он возвестил величайшую радость: человек — вместилище Божественной Энергии. В эпоху Святого Духа то, что было исключением, становится Законом».

5

«Абсолют непостижим. Ни один эпитет нельзя приложить к Нему.
Велик Он — да; но одновременно мал, ибо нет такой мельчайшей части, в которой не присутствовал бы Он и иногда во всем Своем Величье. Он Все, но он же и Ничто, как в абсолютном, так и в относительном понятии в Нем все возможности и невозможности слиты.

...Одновременно Он далек и близок нам. Он есть мы, но часто мы Его теряем, и все-таки мы остаемся с Ним. Мы много лет напрасно ищем Бога, приносим гекатомбы жертв, а иногда достаточно улыбки, чтобы Его, Великого, узреть!
...Все невозможное становится возможным в Его Луче; дыханье Вечности лишь в Нем одном живет; лишь в Нем одном не ранишься о грани, об острые углы противоречий, о маленькое человеческое «я».
Так тайна несказанна Абсолюта, что слов достойных нет, чтоб говорить о Нем! Он всюду, Он во всем — и нет Его нигде. Проявленный — Он одновременно и часть, и целое, Множественность и Единство! Как может часть быть в то же время Целым? И все-таки один из основных Его Законов гласит, что капля каждая Его, как ни ничтожна, ни мала она, не только станет Им в конце какихто сроков, — но может бытие раздельное вести в слиянье с Ним. Когда она себя в Великом ощущает — то и она есть Все и разделенья нет!
...Во временном проделывая Путь, монада в Вечности хранит слиянность с Абсолютом, и повенчать она должна Путь с Вечностью; тогда раскроется одна из Истин ее Высокой Цели, и миссионное служение свое она свершит».
Это фрагменты из работы Марии Вадимовны. Помню, когда она мне ее читала, я обратил внимание на четкую ритмическую организацию текста.
— Ведь это же стихи! — воскликнул я.
— Да? — удивилась Мария Вадимовна. — Никогда не замечала этого. Но вы же знаете, что эти работы я не считаю своими, потому что рождаются они под импульсом свыше и степень моего участия в их материализации весьма минимальна.
Мы не раз потом возвращались к этому сюжету, и каждый раз Мария Вадимовна удивлялась, что ее работы, оказывается, выдержаны в стихотворном размере. В конечном итоге мы сошлись на мысли, что откровения высокого плана, очевидно, всегда стараются облечься в стихи. Об этом свидетельствуют, сказала она, и Веды, и Библия, и Коран.

6

— Мысль, обращенная к Абсолюту, — утверждала Мария Вадимовна, — даже важнее Безмолвия, ибо она может превратиться в Слово, а Слово есть то, что и порождает Безмолвие.
Обращаясь к Абсолюту, мы, по существу, выходим из сферы влияния первотолчка, образовавшего мироздание наше. С одной стороны, мы подчинены законам этого мироздания, а с другой — если почувствовали в себе вибрации Абсолюта — как бы поднимаемся над ними.
Абсолют можно назвать еще и светящейся точкой соприкосновения падшего и непадшего человечества. Здесь — в поле тяготения несотворенного — они, наконец, становятся едиными. «Абсолютное там, где кончается мысль».
— Это верно, — подтвердила Мария Вадимовна, — но мы говорим с вами не о Невидимом и Неназываемом, а о путях приближения к Нему. А самый надежный путь приближения к Нему — постоянство устремления нашего.

Ученье всех Учений — Устремленье
Под знаком Абсолюта. В этом все,

— писал я впоследствии, развивая мысль Марии Вадимовны.
— Подумать об Абсолюте, — продолжала она, — значит соединиться с Ним и значит стать на самую твердую основу, ибо Абсолют — реальность, порождающая остальные реальности. Не употребляю слова «иллюзия», ведь иллюзия — та же реальность, но искаженная и искривленная. А раз так — то ей суждено выправление.
Не забудьте о простой и в то же время великой истине: человек есть то, о чем он думает. Это прекрасно понимал, например, Рамакришна, когда говорил: будете думать о Духе, станете Духом, будете думать о Боге, станете Богом. Продолжая Рамакришну, можно сказать: будете думать об Абсолюте, станете Абсолютом.
Однако нет нужды доказывать, что отождествление с Абсолютом коренным и решительным образом отличается от любого другого отождествления. Ведь как бы ни был высок предмет, к которому ты устремлен, он все же содержит в себе ограничения зрительного и слухового характера. Отождествляя с Абсолютом, исключаешь всякое ограничение, ибо, по существу, ты отождествляешь себя со всем, что окружает тебя.
Но что это означает практически? А практически это означает, что ты отдаешь все свое внимание каждому явлению и что каждое мгновение жизни ты живешь как бы заново.

7

Мозг создан для беседы с Абсолютом.
Постигший это — возвратился в рай.

Удивительное и странное дело — ничто не воспринималось мной и не переживалось с такой обостренной силой, как это, казалось бы, сугубо абстрактное понятие: Абсолют. Ничто — ни до, ни после — не заставляло в столь убыстренном темпе работать мое воображение. Впервые я, пожалуй, понял то„ чего не понимал раньше или понимал лишь умом: «Отдай жизнь так называемым абстракциям — и ты вкусишь жизнь вечную».
И был целый период времени — он занял примерно месяц, — когда внешний мир как бы перестал существовать для меня. Вернее, он существовал, но как будто в каком-то тумане или полусне: я двигался и действовал в нем, но действовал автоматически и отстраненно, используя механизм привычки. А все мысли мои были сосредоточены на одном и том же, и одна и та же нота неотступно звучала во мне: «Свет Света, Огонь Огня, Бог Бога, тайна — с тобой, тайна — в тебе, тайна — ты, устремивший свой дух к Абсолюту».
Из этого состояния меня вывело заурядное происшествие. Была гололедица. Погруженный в свои размышления, я не разглядел гладкой ледовой площадки перед домом и тяжело грохнулся об асфальт. Падение было таким сильным, что я на мгновение потерял сознание. Острая боль в позвоночнике привела меня в чувство. Она не покидала меня в течение нескольких дней и поневоле заставила переключиться на другое. Постепенно я снова вошел в привычное русло жизни.

8

Вот некоторые из моих медитаций, родившихся в тот промежуток времени (нетрудно заметить, что они перекликаются с мыслями Марии Вадимовны).

Наверное, самая смелая смелость обратиться к истоку истоков — Абсолюту. Обращение к Нему, Неназываемому, означает воскресить в себе всех богов, все имена, звучащие и уже отзвучавшие, все человечество прошлого, настоящего и будущего.

Идти к Абсолюту — бессмыслица. Выявить Абсолют во всем, а значит, и в себе — единственно реальный, единственно верный путь. Как это сделать? Уделяй внимание Абсолюту, пусть кратковременное, но постоянное. Помни, что время, ушедшее на устремление к Абсолюту, превращается в Вечность и вовлекает тебя на орбиту Вечности, причем немедля, сейчас!

Пробудить в себе искру Абсолюта значит вспомнить о том, что ты беспределен. Радость, рожденная мыслью об Абсолюте, устремлением к Абсолюту, растворением в Абсолюте — радость совершенная, — ибо в ней нет и не может быть страха. А если нет страха, значит, умерла личность и, значит, ты соединен со своим истинным «я».

Пустота, в себя вместившая мир, есть Абсолют.
Мир, вместивший в себя пустоту, есть Абсолют.
Пустота без мира и мир без нее невозможны. Это Майя, а истина есть Абсолют.

Осознавшего, что есть Абсолютное, приблизившегося к Абсолютному, ничто не может уже удивить, а может только радовать все, вынырнувшее из Океана Беспредельности.

Достигая слияния со Вселенной, я растворяю в себе Вселенную; достигая слияния с Абсолютом, я становлюсь Абсолютом, оставаясь самим собой.

Всеми способами следует тормошить дух, дабы он не заснул. Лучший из них — устремить его к Абсолюту.

Никогда еще очевидность так не торжествовала над сущностью. Никогда еще Майя не была так сильна, как сейчас. Война беспощадная — Майе! Ниспровергайте Майю! Устремлением к Абсолюту побеждайте Майю, и вы победите ее!